| — ты что, еще не ( растаял ) ( сторчался ) там? ну надо же.
ты был звездой, звездочкой — ты из снега белого смог такую историю слепить, стал хитом. но кому из нас в этой зиме удавалось пробыть на высоте долго. и высота исчезла, оставив после себя послевкусие горьких сигарет ( а не курил, никто бы не представил тебя с сигаретой ), дешманской наркоты и что еще оставляет после себя карьера рок-звезды? тебе виднее. по тебе выход в явь ебанул ударил сильнее, чем по многим. ты забрался высоко, красиво, и слетел вниз так же стремительно, как сосулька с карниза. { а кто нет }
моя свобода — это радиоприёмник
только когда плывёшь против течения
понимаешь, чего стоит свободное мнение
где тот романтичный мальчик, в рот заглядывающий, то мне, то деду? ты скажи.
от раздолбая-дурачка еще что осталось, остального я не вижу. что-то, видимо, все же растаяло. ты. ( я ) ты ведь тоже больше не видишь ту девочку, что была, когда мы знакомились? столько времени прошло. ты мой самый давний друг. когда я еще верила в дружбу. ты тот, кто знает ту подноготную, которую я надеялась никто не найдет по весне и просто никогда не поднимет.
а ты не вспоминаешь прошлого — ни моего, ни своего. но почему-то заваливаешься теперь к нам с гитарой, остаешься, порой, на полу рядом с нашим разъебанным диваном, порой, выходишь через окно в сугроб, а я говорю, что ( шею сломаешь — ) не возвращайся уже. говорю, чтобы проваливал, но яра русалка, дура, тащит тебя за руку в квартиру, говорит, спой еще. и вы горланите свой блядский шансон. и никто тебе не напоминает про твои проебы. кроме тех, что случились уже на наших глазах.
снегурка ледяную теперь строит, и получается у нее отлично. а ты ее видел и счастливой, влюбленной наивно, и, видел, зацепил мимолетно, как она начала в куклу превращаться фарфоровую, из-за мороза. может, говорил чего; может, своим был занят. и вернувшись, нечаянно друг на друга набрели, тебя теперь за порог не выгонишь, пока ты сам не захочешь. а ты, даже если хочешь, протестуешь из желания спорить, заваливаешься еще избитый, говоришь, на, это теперь ваша проблема, а я отключусь; говоришь, дайте в вашей ванной вены порежу, заебался я; а иногда молчишь, облокотившись на стену. в этой однушке дышать скоро негде будет.
озорной московский гуляка. по всему { питеру } в переулках каждая собака знает мою легкую походку. каждая задрипанная лошадь. #а нам тебя оттаскивать, когда ты пьяный рвешься начистить всем лицо.
я бы тебе, наверное, могла выговориться.
[indent] [indent] что бы я о тебе не думала ( а то ты не знаешь, что )
хочешь, хами мне. хочешь, хами пьяный, извиняйся трезвый ( и наоборот )
хочешь, относись как к сестре.
хочешь, давай переспали из жалости к тому, в каком мы разъебе.
хочешь, глаза закатывай.
[indent] ( хочешь, давай не выбирать )
— мы зовём его подснежник. — почему? потому что, позанимав у всех бабла, появляется только весной? — нет ( не только ), он буквально очухивается в сугробе в стельку би лайк всегда. (с) русалка
#мы хэдим, что снеговик на агату насмотрелся с суицидальными вайбами гуляет, с крыш сигает, самоубиться будто бы желает ( но чтобы не в самом деле ). но это необязательно.
#взлетевшая рокъ-звезда. разъебавшаяся о быт повседневности, любым комфортным тебе способом.
#теперь ты ебашишь шансон, вот это не обсуждается.
#нет, мне ( нам ) за внешность и остальное — нихуя не стыдно.
на самом деле, мы просто хотим, чтобы нам песни шнура пели, а мы кто по что.
у нас нечаянные лайбы питерской коммуналки в разъебанной однушке, которую снегурка с русалкой делит. снегурке мало деда, к которому несчастная абьюзивная влюбленность, ну и, должно же в ее прошлом что-то хорошее быть? так что, ты уж будь, а она будет играть царицу снежную, царевну несмеяну, с жизнью счеты, порой свести пытается для разнообразия. с русалкой попроще тут. она и наркотиками поделиться, чай — снегурка пиздюлей тогда обоим давать будет.
по игре: на размеры-оформления мне-нам плевать абсолютнейше. лапслок, правда, пожалуйста ( но если очень красивый, можешь показаться, на самом деле, в стилистике бы сойтись ). у меня оформление выебистое тоже выключается, пунктуация может стоять более классически, и, в целом, все легко очень обсуждается. еще мы все слоупоки — сейчас неожиданно вспомнили, что можем писать не в полгода, а практически спидпостить, но это все напускное и необязательно правда.
//
надо, конечно, деда дождаться, но мы можем мутить красивый недо-тройничок, стекольный, где карьеру твою мороз порушил, сам построил, дал на нее денег, благословение, а разъебались, не поделили что ( почувствовал себя смелым и самостоятельным, а? ) — и вот, где. или срикошетило то, что я с ним разъебалась и ушла в один момент.
с русалкой песни пить, дорожки дуть, коль захочешь. емеля наш — на него легко закатывать глаза, поворчать, что молодежь ( вы вряд ли сильно по возрасту расходитесь, так-то ), но молодой да наивный. черт у нас еще есть — невнятно есть, то ли есть, то ли нет.
в общем, ну, слушай. в игру заберем. хоть много, хоть помаленьку, как понравится. одного не оставим, только люби стекло бить, под вены вгонять ( можно не буквально, на таком не настаивает никто ) всем табором ждем, а я — особенно сильно.
//
ps. заявка на деда: она лежит в моей голове и пытается себя сложить.
а я дальше лежу. Пример моего поста ( мы под огнём )
а жизнь { легче } длиннее не становится
и чё нам делать - застрелиться?
дышать, она не может дышать.
это потом — она вскинет веревку, перекинет ее, удерживая натяжение, приноровится, устроит. потом — обернет другой край вокруг собственной шеи. закрепит.
это все потом, а сейчас: она не может дышать от того, что дыхание спотыкается, не находит выхода, входа, легкие не получается заставить, как дóлжно. агате на долгое мгновение кажется, что можно вновь растаять, как раньше. { и необязательно это будет чем-то плохим }
от того, что она, конечно, лезет в его инстаграм, разумеется, не может забыть-выдохнуть и спокойно поставить на этом точку, не думать об этом неизменно вновь и вновь. от того, что она лезет все глубже в то, что неизменно доставит боль (даже больше, чем {она может выдержать} она представляла)
потому что если плохо, то зачем останавливаться. они ругаются с русалкой не в первый, не в последний { ли, ха? } раз — просто в этот раз как-то цепляет. не скатывается снежинками, исчезающими при прикосновении, не сыпятся росой, о которой спустя мгновение забываешь. но та хлопает дверью, а агата, что?
[indent] стремительно саморазрушается { когда бы было иначе }
агата давит улыбку, кривую, изогнутую неубедительно, не поверили бы даже дети — не поверила бы ни яра, ни матвей, ни. агата думает { что имен становится поразительно, незаслуженно больше } и еще — что вот так будет проще не разрыдаться. она почти права, разве что не удается скорее, потому что она холодная сука, да, яр?
агата думает, сквозь истеричный смех, что они все в ней разочаруются.
рано ли, поздно ли — зачем ставить рамки времени, когда уже.
она думает, что не заслуживает это, и только удерживая себя в дрожащих руках, не знает не заслуживает ли того, чтобы в нее хоть как-то верили { я р а } или не заслуживает того, чтобы о нее вытирали ноги с таким грубым безразличием { м — }
она думает простое: я больше не вытяну.
она не думает, она знает, яра, глупая { дура } безалаберная { бестолочь } умеет дурная разбираться в людях. { и если она говорит, что ей все это надоело (то агате и подавно) — то она просто посмеется, и нарисует себе лучший выход из ситуации, ей уже тоже надоело }
надоело пытаться оправдать чужие ожидания. надоело рисовать образ, который ждут. надоело строить из себя фарфоровую куклу, это красиво, но в этом нет души. { в яре есть — в ней столько жизни }
в ней столько жизни, что ей даже жаль.
столько жизни, что ей хочется чисто напоказ заставить ее пожалеть о том, что она неправа, во всем, без какой-то конкретики { в том, что она решила называть ей подругой — пожалеть самой, прежде, чем она в конец разочаруется (или уже) }. жаль, что она не увидит это потом. но, смешная цена.
{ ей хочется, чтобы плохо было не только ей // ей хочется, чтобы матвей об этом тоже узнал и ему было
[indent] так же [indent] [indent] плохо {{
у нее ледяные пальцы рук (не выходит согреться)
и она не может сделать вздох — потому что ей слишком душно.
дура дура дура — ты такая дура. { яра ли. она сама ли }
решиться легко (просто хочется идеального времени)
она тянет до последнего не потому что сомневается, а потому что ей все-таки хочется напоследок увидеть глаза яры, или скорее просто силуэт, или она не знает что — но умирать одной страшновато. так что она просто не в одиночестве.
не взяла меня к себе топиться — да кто тебя спросит вовсе.
агата пьет давным давно остывший чай, больше не пьет, сколько качает в руке чашку, рисует по заблоченному экрану мобильного — разворачивать не хочет, не вздумает, там то, что давным давно следовало удалить { но она справится хотя бы с тем, чтобы самой удалиться }
мыслей красиво — забавно — смешно — и не осталось почти, желание тоже смазанное, одним воспоминанием. так хорошо, так, даже спокойно. но она привыкла (нет?) заканчивать то, что уже решила { может быть ей просто нравится чужое небезразличие в глазах — неважно }, и она тянется к веревке, встает во весь рост на стул, покачиваясь на мысках, и когда стул летит куда-то в сторону, она слышит, как хлопает дверь. хлопает хлопками ее сердце в сжавшихся ребрах (наверное — аплодисменты)
чашка катится по ковру, это, почему-то, самое яркое впечатление. а еще больно — могло бы быть и не так сильно больно. (ей казалось, что душевную боль уже и не переплюнуть сегодня)
| |
