Еще один день за работой. Серое полуподвальное помещение с зарешеченным окошком под потолком. Что-то типа рабочего кабинета. На полу рядом со столом громоздятся коробки с оборудованием. На самом столе — легкий беспорядок из инструментов, бумаг и пустой чашки с остатками кофе на донышке. Но Паркер не видит ничего из этого. Она полулежит в кресле, держа деку на коленях. Синий и зеленый индикаторы на обруче нейромодема мигают вразнобой, сигнализируя о напряженной работе памяти и процессора. Она наблюдает за непрошенными гостями в секции Архитектуры. Ничего серьезного, просто парочка подростков решивших попробовать свои силы в крипторском ремесле. Она и сама когда-то была почти такой же, поэтому смотрит на них даже снисходительно.

Архитектор парит высоко над расстилающимся под ее ногами виртуальным лабиринтом, почти невидимая на фоне пустого черного скайбокса. Там, внизу, две крохотные фигурки бегают туда-сюда в поисках выхода. Чтобы найти его они должны проложить правильный маршрут через хитросплетение коридоров с элементами неевклидовой геометрии и разгадать несколько математических задачек с возрастающим уровнем сложности. А чтобы жизнь не казалась им слишком легкой Архтектор запустила в лабиринт несколько почти безобидных спектров. Они не способны навредить, даже при всем желании, но могут телепортировать в случайное место, усложняя задачу. Ребятки, кстати, молодцы. Хорошо идут, держатся вместе. Она вызывает консоль своего саркофага и вносит последние изменения: таймер на двадцать минут. Если не выберутся за это время система автоматически вышвырнет их из Архитектуры. Теперь можно отключаться и сходить покурить.

Реальный мир встречает Паркер духотой, запахом пыли и пластика от старых коробок и немного неприятным ощущением в затекших от долгого пребывания в одной позе конечностях. Она перекладывает деку на стол, отключает провода от облегающего комбинезона из синткожи. Разминает плальцы на руках и ногах. Нужно приоткрыть окно. Но прежде, чем она успевает слезть с кресла и подойти к нему раздается звонок в дверь. Ах да, со всеми этими играми с лабиринтом она почти забыла о назначенной встрече. Перекур отменяется. Указательный палец нащупывает кнопку панели интеркома на стене.
- Открыто. Вниз по лестнице, направо. Надо встретить гостью. Но сначала все-таки открыть окно. Паркер не трудится накинуть что-нибудь поверх комбеза, или снять нейромодем еще находящийся на ее голове, выходит в коридор прямо так. Вот и шаги по лестнице. Сначала в поле зрения попадает обувь, затем прикрытые юбкой ноги. Это что, хвост? С мутантами ей редко доводится иметь дело, хотя никаких убеждений против них она не испытывает. Хвост ей даже нравится, зеленый, с какой-то опасно выглядящей штукой на конце. Гостья наконец показывается полностью и Паркер приветствует ее легкой улыбкой и жестом «V», сложенным из указательного и среднего пальцев.
- Привет. Проходи, - она кивает вглубь коридора, приглашая следовать за собой, - Я бы предложила кружечку кофе, но когда работаешь с нейроимплантами лучше не нагружать нервную систему лишний раз. Да, эту курилку, кстати, тоже пока придется убрать. Никотин и все такое. Сюда... Осторожно, не запнись об провод. - их короткий путь оканчивается в конце коридора, у двери в комнату без окон и почти лишенную мебели. Здесь есть лишь крипторское кресло, спинку которого можно при желании привести в горизонтальное положение, пластиковый стул, как в какой-нибудь летней кафешке и тележка с интрументами. Все это помещение представляет из себя клетку Фарадея, полностью блокирующую электромагнитное излучение. Сам термин Паркер не произносит вслух, по ее опыту не всем по вкусу слово «клетка».
- Устраивайся поудобнее, - жест в сторону кресла, - Связь здесь не ловит — это нормально, так и должно быть. Я пока схожу за декой, секунду… - сказав это она возвращается в комнату, где находилась до звонка в дверь, подхватывает со стола свою верную рабочую лошадку и возвращается обратно, - Ну как, комфортно? Итак, нам надо заблокировать входящие и исходящие сигналы нейрочипа, верно?

Ножки пластикового стула противно скрипят по полу, пока Паркер придвигает его поближе к креслу. Затем так же подтягивает тележку и кладет на нее свою деку, начинает распутывать переплетение кабелей. Между делом она успевает немного залюбоваться на зеленоватую чешую, локоны белоснежных волос, острые зубки, которые становятся видны, когда Джу говорит, но больше всего — на необычные глаза с вертикальными зрачками. Кажется, что если присмотреться к ним поближе и подольше, они начнут гипнотизировать. Классный стиль.
- Да тут особо и нечего охранять. Кроме меня разве что, - улыбается Паркер в ответ, возвращаясь к реальности. Шутка про раздвигание ног немного застает врасплох. Она моргает, а следом на ее лице появляется то самое выражение, свидетельствующее о внутренней борьбе с желанием блеснуть юмором в ответ, - Ну, если хочешь... Только можно я сначала с чипом разберусь? - последняя часть фразы почти тонет в прорывающемся смешке. Одно очко в пользу шуточек, ноль — в пользу профессионализма. Наконец совладав с пучком кабелей, она протягивает Джу один из них, оканчивающийся гнездом для универсального порта - Втыкайся, - и через пару секунд дека уже регистрирует новое подключение, выводя на линзы очков список технических спецификаций. Пальчики Паркер начинают порхать над клавиатурой, - Теперь закрываем глазки, дышим ровно и глубоко. Думаем о чем-нибудь расслабляющем и приятном. Любимое занятие или какой-нибудь сон хороший вспомнить можно, - она бросает быстрый взгляд на Джу поверх оправы немного съехавших ближе к кончику носа очков с бегущими по линзам светящимися строками кода и решается пошутить немного сама, - Не про секс~ - еще один, уже более сдержанный смешок и она поправляет очки кончиком среднего пальца, возвращаясь к работе, - Нет, правда. Это тоже стимулирует нервную систему, - блин, не стоило этого говорить. Когда нельзя думать о чем-то конкретном, невольно начинаешь думать именно об этом. И сама тоже хороша, сразу вспомнила Дию, руки, перетянутые жгутом над душевой лейкой… Паркер ерзает на неудобном пластиковом стуле, прикрывая декой место, где заканчивается молния комбеза.
А вот потом ее лицо становится более сосредоточенным. Нейрочип. Неплохо защищен, но и она знает, что делает. Где-то уже видела этот алгоритм шифрования, определенно видела. Незначительные отличия есть, видимо следы последних обновлений, но в целом похоже, - Прости, что не в свое дело лезу, но... Большого Брата часом не Демократ зовут? Больно мордочка знакомая у него…
Еще какое-то время проходит в сравнительном анализе корпоративного шифра из чипа и уже имеющихся у нее образцов, добытых во время попыток помочь Дии. Затем самое простое — написать небольшой скрипт, по команде переводящий чип в спящий режим и обратно. У чипа, как и почти всего корпоративного железа, есть функция обновления. Отключать ее слишком палевно, но до тех пор пока корпы не выкатят какой-нибудь большой патч, что они вряд ли делают чаще, чем раз в несколько месяцев, должно сработать.
Время от времени Паркер прерывает тишину каким-нибудь простым вопросом, чтобы убедиться все ли в порядке. Наконец она откладывает деку и приподнимается с кресла, чтобы отсоединить коннектор от порта в основании ладони Джу.
- Все, порядок. Если скрипт будет выдавать ошибки — заходи еще, - уголки губ приподнимаются в улыбке, - Вот теперь можно пить все что горит, курить все что вставляет и… - она задерживает взгляд на больших желтых глазах, - Думать о горячем сексе, конечно.

Отредактировано Parker (2024-06-14 21:20:13)

Надо смотать кабель, убрать его на тележку, отключить деку и проводить Джу к выходу. Она только еще секундочку полюбуется на хищное личико с блестящими острыми зубками. Как она их облизывает... У Джу, наверное, красивая улыбка. С таким мнением согласятся не все, но ей так правда кажется. Заигрывает ли Паркер? До этого вопроса ей казалось, что их диалог вполне укладывается в рамки обычного общения между криптором и клиентом. Да, шутки на грани были с обеих сторон, но они ни к чему не обязывают. Теперь же она на секунду выпадает из реальности, чтобы проанализировать все сказанное и услышанное. А ведь да, заигрывает. Вот только слова про «утащить с собой» действуют немного отрезвляюще. Из уст кого-нибудь другого она бы восприняла их за своеобразный способ подкатить. Но Джу скорее всего связана с одной из многочисленных банд Зверей. А значит есть совсем не нулевой шанс оказаться после такого флирта где-нибудь в подземке девятого района на правах секс-игрушки или, в лучшем случае, любовницы. Дии придется ее спасать. И ведь спасет, в этом у Паркер сомнений нет. В общем, все аргументы в пользу того, чтобы сдать назад, завернуть вежливый отказ в обертку из шутки и распрощаться. Но от манящих желтых глаз с узкими щелочками зрачков так сложно оторваться. Она покусывает нижнюю губу и медленно кивает.
- У меня получается? - тихий голос, чуть хриплый от волнения. Ладонь тянется застежке облегающего комбеза и плавным движением тянет ее язычок вниз. Замирает где-то на уровне диафрагмы, - А теперь? - очки опять съехали на переносицу. Вместо того, чтобы поправить, Паркер снимает их и откладывает на тележку с инструментами. Что-то звякает под рукой и падает на пол, но она не обращает внимания. Стягивает резинку с волос, качает головой из стороны в сторону, позволяя им расправиться. Раз уж ей хватило смелости зайти так далеко, инициативу терять нельзя, - Зачем куда-то меня тащить, когда есть такое удобное кресло, - она дотягивается до кнопок, регулирующих угол наклона спинки. Одно нажатие, приглушенное шипение гидравлики в недрах кресла, и Джу перемещается в почти горизонтальное положение, а Паркер перебирается к ней на коленки, устраиваясь верхом. Пальцы снова сжимают язычок молнии и он скользит дальше вниз, на этот раз останавливаясь чуть ниже пупка, открывая взгляду узкий треугольник светлой кожи, тянущийся от ключиц, через ложбинку между грудей и плоский животик. У Паркер были знакомые мутанты, но такой близкий контакт — впервые. Подушечки ее пальцев осторожно касаются зеленоватых чешуек на виске, чуть ниже линии волос. Она склоняется, приближаясь к лицу Джу. Гипнотизирующие глазки уже так близко. От этого движения края молнии комбеза расходятся шире и сминаются волнами. Если опустить взгляд, можно рассмотреть, что скрывается в их тени. Легкий запах вишневых сигарет, приподнятые в озорной улыбке уголки губ.

Зеленые чушуйки слегка блестят под холодным, искусственным светом. Но стоит коснуться их, как настроении Джу меняется молниеносно. Паркер понимает это только когда ее запястье сдавливает чужая рука.
- Я пон-… - начинает она мягким тоном и не успев договорить оказывается на лопатках. Мягкое покрытие кресла упруго пружинит, принимая на себя удар спины, как старый, слежавшийся спортивный мат, - ...-няла… - еще секунду она собирается с мыслями, чтобы как-то нормально извиниться. Ведь она вовсе не хотела вызвать чем-либо раздражение или злость. Просто нежное касание.
Длинный, гибкий хвост обвивает шею. В каждом человеке от природы кроется подсознательный, дремучий страх перед подобным сценарием. И Паркер не исключение, происходящее пугает ее. Быть задушенной за такую глупость, которой она по всем правилам должна была избегать. Молодец, мисс Мэддокс. Доигралась. Синткожа комбинезона растягивается, оголяя прерывисто поднимающуюся от участившегося дыхания грудь, но вытянутые руки не позволяют ей сползти с плеч. Острые коготки начинают продавливать светлую кожу на груди и Паркер протестующе елозит ногами, пытаясь найти ими твердую опору. Спинка кресла плохо подходит для таких маневров, все чего ей удается добиться — только испинать пятками подголовник. А Джу сорвала джекпот -  комплекте с милой мордашкой Паркер идет еще и умилительно тонкий стон, тонущий в поцелуе. Кажется, ее пока не собираются убивать. Вместе с мыслью об этом приходит и осознание как же она сейчас выглядит — прижатая к креслу, с расстегнутым комбезом, под которым отчетливо вырисовывается твердый, продолговатый бугорок. Картина прямиком из какого-нибудь специфичного майнда для самых взрослых. И что же делать в таком положении? Можно, конечно, попытаться освободить руки. Скорее всего это ей даже удастся, не настолько крепко Джу ее держит. И не такая уж Мэддокс слабая, какой может показаться. Иначе ее история бесславно закончилась бы уже давно. Но когти под ребрами и хвост, сжимающий шею — более чем убедительные аргументы против такого опрометчивого решения. А еще… Пусть ей и неприятна вся эта грубость, граничащая с изнасилованием (да, сама виновата, она знает), ей хочется верить, что Джу не желает ей вреда. Что это всего лишь преувеличенная реакция на ошибку самой Паркер, помноженная на суровые нравы, царящие в обществе мутантов. Она старается расслабиться. В таком уязвимом положении сделать это трудно. Если бы не очевидная угроза, ей бы наверное, понравилось, как нравится когда ее связывает Диа. Сначала ослабить напряженные руки, как бы показывая «видишь, я никуда не убегу», перестать упираться ногами в кресло. И поцелуй, само собой. Еще один короткий стон — укололась язычком, эти зубки острее, чем кажутся.
- Молния… - выдыхает она в губы Джу, когда появляется такая возможность, - Можно расстегнуть дальше… - не приказ, не требование, даже не просьба. Скорее напоминание, к которому можно прислушаться, а можно и проигнорировать. Паркер вполне устроит любой вариант. Просто ее возможности сейчас несколько… Ограничены.

«Абонент недоступен» звучит как что-то непривычное, чуждое, что недолжно было существовать в их время. Диа после одного звонка предположила, что сбой. После второго уже начала тихонько психовать. После третьего уже меряла шагами комнату и пыталась решить, что делать. Неизвестность и тревога, казалось, были готовы вывернуть её наизнанку, отдаваясь физической болью где-то в корпусе.
Она снова там. Тот переулок с рядами припаркованных машин, корпоративный фургон вдалеке. Корпораты стоят, окружив лежащий у стены изрешечённый труп, рядом валяются сломанные очки и переломленная пополам дека. Диа смотрит на это, не в силах поверить, потом открывает огонь, чтобы встретить ответный шквал пуль.

Тяжелая отдача приводит её в чувство, эхо выстрела отдается в бетонной комнате, а на стене была свежая дырка, которой раньше не было. Сморгнув несколько раз, Диа постаралась собраться с мыслями. Паркер не просто не отвечает, её телефон просто не в сети. Пропущенный звонок она бы спокойно пережила, при глубоком погружении в Архитектуру можно было не только мелодию телефона прослушать, но и многие другие вещи, происходящие в реальном мире, не заметить. Можно было бы предположить, что она отключила телефон, чтобы надолго залипнуть в сети, но подобные мероприятия её любимая вроде как чаще проводила дома. Как Диа знала, что Паркер нет дома? Потому что Диа сейчас была в её новом доме, затискивая Мистера Снагглса, чтобы хоть как-то справиться со стрессом.

Не в силах просто сидеть на жопе и сходить с ума, она полезла в копаться в личных данных своей любовницы. Тайна частной переписки это, конечно, хорошо и важно, но с учетом того, что Диа уже разок забирала Паркер из рук корпоратов, у неё были весьма хорошие причины этой границей личной жизни пренебречь. Впрочем, долго копаться по рабочим файлам и логам не пришлось, одного лишь обмена сообщениями хватило. Увидев знакомое имя и проглядев примерную суть разговора, Диа напряглась. Да, конечно может Джухейна действительно пошла разбираться с чипом в голове, это не казалось чем-то абсурдным. Вот только из всех крипторов и резчиков Лос-Анжелеса она пошла именно к Паркер. С учетом того, что их отношения не были строгим секретом, шанс того, что Джу просто узнала о них и похитила её любимую ради того, чтобы шантажировать был не просто велик, он был огромен. Диа быстро начала собираться, крутя в голове мысли что ей сейчас придется, вероятно, отправиться в подземку, дабы прочесать сверху донизу и в одиночку схлестнуться со стаей крыс (никаким другим словом не описать этих тварей, раз те до такого опустились). Но сначала надо было проверить мастерскую, в которой Паркер договаривалась встретиться.

Короткое путешествие, полное проклятий, тревожных мыслей и маниакальных желаний перестрелять каждого мутанта, что встретится ей в подземке, закончилось. Диа даже не думая постучаться и открывать дверь, полезла через окно. Тихо, почти неслышно она зашла в мастерскую. Разумеется тут никого не было уже какое-то время. Оглядевшись мельком и не обнаружив никаких признаков ловушек, оставленных для неё, она думала продолжить поиски, как услышала какие-то приглушенные голоса. В одно мгновение Диа оказалась у двери и вынесла её, влетев плечом, винтовка у плеча была готова искать цели.

Увидев Джухейну, Диа чуть не вышибла ей мозги в первый же момент, как только оказалась на пороге. Палец лёг на спусковой крючок, прицел застыл ровненько в точке промеж ярких жёлтых глаз. Лишь спустя беглый осмотр ситуации, в которой Диенте застигла этих двоих, она поняла, что если это и планировалось как похищение, то вероятно крайне изощренное.

Сам факт того, что Паркер занималась сексом с кем-то еще помимо Дии, не то, чтобы сильно её тревожил. Диенте и сама не то, чтобы образец супружеской верности. Да и она догадывалась, что могла растормошить либидо любимой и та решила наверстать упущенное. Но одно дело знать и принимать как есть, а другое – наблюдать со стороны. Видеть такое не что, чтобы так уж и легко. Но это разговор сильно на потом. Сейчас было важно, с кем именно Паркер сейчас решила повеселиться.

– Любимая, ты не могла бы выбирать себе партнеров среди тех, кто не пытается меня убить и у кого не будет мотивов взять тебя в заложники? Наверняка в Лос-Анжелесе таких полно, - поинтересовалась Диа, продолжая целиться в Джухейну, ствол винтовки вполне однозначно показывал, что будет, если та предпримет какую-то глупость.

Есть в классической механике такая штука, как «Задача трех тел». Неразрешимая, из-за того, что результирующая динамическая система проявляет хаотичные свойства для большинства начальных условий. Что-то подобное происходит и сейчас: три тела, хаотичные свойства, непредсказуемые последствия. Но найти решение придется, как бы сложно ни было. Потому что все возможные альтернативы включают в себя приведение к уровню «Задачи двух тел», вполне решаемой при практически любых начальных условиях, кстати, посредством физической ликвидации кого-то из присутствующих. Странное чувство: быть между молотом и наковальней, готовыми вот-вот столкнуться и при этом делать то, что она делает сейчас. Напряженное ожидание выстрела. Как они вообще оказались в такой ситуации? Что за череда нелепых случайностей и совпадений? Ладонь Джу ложится на ее затылок, прижимая ее плотнее и Паркер подчиняется, еще активнее работая язычком. Сейчас это то, что нужно, если идет на пользу примирения. А еще этот жест заводит. Нет, она не мазохистка.

Дуло винтовки опускается, можно выдохнуть. Сработал ли ее «гениальный» план или здравый смысл взял верх над желанием вцепиться друг другу в горло — уже совершенно неважно. Она хотя бы не навредила еще больше. А если и навредила, то не критично. Потом все же придется просить прощения у Дии, и завести себе новое правило впредь не заигрывать с незнакомыми девушками. Моногамия не такая уж плохая штука, если подумать. Ее придумали не без причины. Тем временем Диа избавляется от своего боевого снаряжения, Паркер поглядывает за ней краешком глаза. Да у нее целый арсенал, с таким набором можно вломиться через парадный вход в штаб-квартиру Демократа. Не исключено, что любимая и собиралась провернуть нечто подобное. И все это ради нее, ради Паркер. Еще один острый укол вины. Когда Диа оказывается рядом, в голове возникает мысль потянуть ее штаны вниз и повторить все то же, что она делает для Джу. Но нет, лучше не надо. Во-первых, произошедшее требует гораздо более серьезных извинений в совсем другой обстановке. Во-вторых, если Паркер правильно считала динамику отношений между смертоносной парочкой, все идет к тому, чтобы здесь и сейчас выстроить некое подобие иерархии. А это важно, подрывать авторитет Дии, отвлекая ее своими выходками, категорически нельзя. Строго говоря, ей бы лучше вообще в это не лезть. И так уже наломала целый лес дров. И на этот раз Паркер поступает как ей кажется разумным: скользнув еще раз язычком вверх, она отстраняется об бедер Джу, касается поцелуем черной синткожи над самым краешком штанов любимой, словно пытаясь сказать «давай, милая, я болею за тебя» и отступает к креслу, присаживаясь на него. Руки отведены назад, в поисках опоры, ножки немного разведены в стороны.
Главное — чтобы выяснение отношений не перешло обратно в плоскость насилия. Хотя полностью избежать его в любом случае не получится. Одной из них придется подчинится. Не на совсем, потому что любая социальная иерархия временна и требует регулярного подтверждения.

Как же сложно. Еще до того, как Диа закончила фразу, она поняла, что, вероятно, неверно подобрала слова. Не то, чтобы она старалась унизить каким-то образом Джухейну или задеть её чувства, но видимо, усилий для этого прикладывать не нужно было. Даже психологом не нужно было быть, чтобы понимать по глазам, что мутантка чувствует. Этот взгляд затравленного зверя Диа знала как свои пять искусственных пальцев, много раз встречая в жизни по «работе».

Наверно, хорошо, что Паркер отползла. Еще хорошо, что просто отошла в сторону, а не попыталась спрятаться за спиной Дии или уйти из комнаты. Данная ситуация настолько напряженная, что любой шаг в сторону, казалось, мог похоронить надежду на мирное урегулирование.
Диа бросила на любимую еще весьма красноречивый взгляд, в котором явно читался вопрос. Стоит ли оно все таких усилий. Если бы Паркер тут не было, Диа бы просто ушла и не ломала бы себе голову о том, что там за ядреные тараканы у рептилии за главных. Ну то есть Дие ни горячо ни холодно от наличия такого врага, потому что она прекрасно понимала – убей она Джухейну, на её месте окажется какой-нибудь другой прихвостень «Демократа» спустя минуту. Но с учетом того, что Паркер не показывает как римский император палец вниз, эту ситуацию придется как-то решать.

Тяжело вздохнув, Диа собралась с мыслями. Джухейна тем временем пошла на приступ, влезая в личное пространство и в её штаны, что тоже часть личного пространства. И при этом зубы скалит и огрызается. Огромный соблазн был поговорить с ней на её языке. Схватить за руки, поставить силой на колени, после чего протащить по полу и выкинуть за шкирку на улицу. Диа напряглась, но все-таки вместо откровенного насилия, выбрала чуточку более мягкую форму его.

Черные руки без резкости, но с неумолимостью гидравлического пресса отталкивают Джухейну прочь, отстраняя от себя.  После долгой секунды молчания, Диа, наконец, заговорила. Медленно, неспешно, явно тщательно подбирая слова, как она могла.

– Ты меня не так поняла. Под убеждением я не хотела, чтобы ты унижалась, подчинялась, целовала мне ноги или еще что.  Я не знаю, привычка ли это или какое-то отношение или еще какие-то причины у тебя так себя вести и так смотреть на мир. Но я не буду выстраивать взаимодействие с тобой, когда единственное, что вижу и слышу – наглость, хамство, претензии и попытки строить из себя главную, - подтянув расстегнутые штаны, она протянула руку для рукопожатия с таким видом, словно собиралась сделать деловое предложение, а не разбиралась в отношениях в окружении голых людей.

– Я приношу свои извинения. За то, что похищала тебя, говорила много резких слов и относилась предосудительно. Я надеюсь, что ты можешь принять мои извинения, пожать мне руку, и мы сможем начать все с чистого листа, выстраивая взаимодействие как цивилизованные люди – на основе взаимного уважения. Если тебя такое не устраивает – можешь назначить мне место и время, чтобы мы разрешили наши разногласия насилием, - видит Змей, что подобные слова дались Дие нелегко. Она говорила все это с абсолютно непрошибаемой серьезностью, как бы не был велик соблазн повести себя куда проще. Что поделать, пока Паркер смотрела, Диа собиралась приложить максимум усилий, чтобы показать себя с лучшей стороны. В каком соотношении она просто выделывалась, а в каком – действительно старалась быть лучшей версией самой себя – неясно для самой Дии.

Паркер хмурится. Сначала от слов Джу, потом от осуждающего взгляда Дии. Это из-за панчлайна она так смотрит? Да, он был дурацкий. Но скорее дело в словах про «полную херню». Еще до того как их произнести, она уже знала, что это — очень тонкий лед и по-хорошему на него не стоило бы вставать. Она не видела, не пережила, не выстрадала и десятой доли того, через что прошли они. Не имеет морального права называть это херней. Если что-то и можно так назвать, то это ее собственные переживания. А поступила Паркер так по одной простой причине — чтобы поставить жирную точку в их конфликте. Не корявую запятую.
Она отводит глаза, бесцельно уставившись в содержимое тележки с инструментами, губы плотно сжаты. Не ожидала, что Джу назовет себя тварью. Что на это ответить? Ее слова вызывают смутные ассоциации с врезавшимся в память еще с подростковых лет вопросом «Почему ты не можешь быть как все?». Родители часто задавали его, ставили ей в пример каких-то абстрактных «нормальных людей». Сферических, видимо, в вакууме. Пытались переделать, чтобы была больше похожей на них и меньше — на себя. «Простите, не могу». Паркер не держит на них зла за это. Вообще ни на кого, из тех людей, кому безоговорочно доверяла и кто это доверие не оправдал. Такие люди уходили из ее жизни, кто-кто громко, со скандалом, хлопнув дверью, кто-то тихо, виновато отворачиваясь. Лет двадцать назад она сравнивала себя с породистой собачкой, оставшейся без хозяина: вроде умеешь мило вилять хвостиком, команды знаешь, лапку подаешь, прохожие умиляются, а через пять минут забывают о твоем существовании. Ты вне их системы координат. Аномалия, сбой в матрице. С годами она стала… Мудрее? Потешно звучит. Ну не принимают и ладно, не велика потеря. Можно быть самодостаточной личностью, не зависящей от окружающих. Построить свой виртуальный мирок и даже быть в нем счастливой. А потом появилась Диа и она поняла, что у настоящего, осязаемого счастья оказывается голубые глаза с милыми красноватыми бликами. Пока об этом еще очень рано говорить, но после таких откровений, и сцены в кресле до них, возникает предчувствие, что и желтые глазки с вертикальными зрачками имеют к счастью какое-то отношение. Почему ее так тянет на все необычное? Неважно. «Нормальные люди» могут строем, чеканя шаг, отправляться куда подальше. С флагами, транспарантами и под веселенький марш.

Диа обнимает Джу. И та не вырывается, не сыпет язвительными оскорблениями. Мысли о сигаретах отодвинуты на второй план. За ними надо идти в другую комнату. С другой стороны и сидеть в сторонке, будто ты тут вообще не при делах, тоже такое себе. Накинуть бы что-нибудь, но из одежды в комнате только ее комбез, в него слишком долго залезать, момент упустишь. Зато есть рубашка Джу. Она же не обидится, если ее позаимствовать? Паркер соскальзывает с края кресла, подбирает с пола предмет чужой одежды, продевает руки в рукава и, быстро подойдя на босых носочках по прохладному полу, присоединяется к объятиям. Для нее это один из тех моментов, когда лучше помолчать, раз не можешь сказать что-то умное. Под одной рукой черная синткожа, под другой — зеленоватые чешуйки. И то и другое не хочется отпускать.

Не кусается, не пытается её ударить, не толкается. Джухейна явно растеряла остатки той напускной бравады, которую почти всегда держала на лице до этого времени. Если то была маска, которую надо было держать наготове, показывать всем вокруг, то Диа ей сочувствовала. В этом плане ей было легче – никто ничего от неё не ждал, не приглядывался, пытаясь уличить момент слабости, чтобы вонзить нож в спину. Церковь, конечно, не идеал человеческих взаимоотношений и секты разных ячеек иногда вгрызались друг в друга сильнее, чем иные банды Лос-Анжелеса, уничтожая друг друга с яростью фанатиков. Но внутри одной секты это все-таки в большей степени сплоченная дружная семья, чем кровожадное соперничество, где сильный должен угнетать слабых, чтобы доказывать свое верховенство над ними.

Она слегка поглаживала по голове, спускаясь на спину, никак не смущенная тем, что Джу рыдала ей в плечо. Диа была рада такому повороту. Не то, чтобы у неё были какие-то планы или ожидания, но сразу было какое-то чувство правильности. То, что их первый разговор был прихотью Диенте, которая не имела никакой рациональной составляющей. Приятно было ощущать, когда простая человечность и некоторая порядочность давала столь прекрасные плоды.

Она переглянулась с любимой, которая решила к ним присоединиться, теперь уже взгляд Дии был куда более тёплым, практически радостным. Хотелось думать, что они поступают правильно, делают порядочные вещи. Сложно сказать, где чья заслуга в этом, но можно было сказать, что это их общее дело.

Пусть даже Джухейна отстранилась, явно желая прийти в себя и собраться в кучку, отпускать любимую Диа совершенно не спешила. Уличив момент, она прижала её к себе и поцеловала мягко, выдыхая все скопившееся в теле и в разуме напряжение. Немного нехотя она прервала поцелуй, думая, что наверно на них смотрят и ситуация может стать неловкой.  Мысль крутилась давно на языке и она, наконец, могла её выговорить на одном дыхании, – я очень рада, что с тобой всё в порядке, - как гора с плеч свалилась. Лишь после этого она могла повернуться к Джухейне и прислушаться к тому, что та говорит.

Поначалу было не очень понятно, в чем причина беспокойства, но Диа не спешила отмахиваться. Забавно, но очень легко, практически без какого-либо протеста проблемы Джу стали её проблемами. Возможно потому что неосознанно Диа взяла за неё ответственность, о чём, впрочем, точно не скажет, дабы не задеть гордость альфы стаи. Но да, если она думала, что как-то повлияла на решение уйти от «Демократа», то отмахиваться сейчас от её проблем «крутись дальше как знаешь» казалось чем-то совсем неправильным.

– Ну, о том, что здесь произошло, никто точно не узнает, если ты об этом. Я так понимаю, с чипом вы разобрались. Отключив совсем или что-то хитрое сделав? «Демократ» быстро заметит, что ты не под его контролем? - она начала потихоньку думать и все-таки одёрнула себя. А то сцена может для эмоций и драмы и очень подходящая, но не для серьезных разговоров.

– Давайте наверно перейдем в другую комнату, там где-то вроде кофе есть. Одеться, покурить и всё такое. Посидим, поговорим, - вздохнув, она почесала свою макушку, собираясь с мыслями. Окинула взглядом рядом стоящую Паркер в весьма стильном образе, – прости милая, но кажется, с тем, чтобы тебе садились на бёдра и лицо, надо немножко повременить, -  она чмокнула в щеку Паркер, и пошла к своему барахлу. Подхватив его на руки, она, впрочем, ничего из этого не стала надевать на себя, а просто вынесла наружу, чтобы свалить уже в другом углу.

Разлив по кружкам кофе, Паркер возвращается к окну, докурить свою сигарету. Джу, кажется, по-немногу отходит от бурных эмоций и слез, а на смену им приходит неловкость за недавнее проявление слабости. Она не уходит в себя, не пытается заново выстроить стену из напускной бравады. Это хороший знак. Нужно как-то ее поддержать, ободрить. Но жизнь как-то не особо готовила ее к сценарию, в котором нужно будет поддерживать разговор на тему «меня вырастили в лаборатории и теперь я делаю всякие жуткие вещи, иначе злая корпа меня убьет». И пока она соображает ответ, Джу пробует кофе. Не понравился.
- Сейчас посмотрим… - затушив оставшуюся треть сигареты Паркер заглядывает сначала в шкафчик, затем в мини холодильник. Ага, кто-то оставил пару банок энергетика, помеченных желтенькими стикерами с инициалами. Брать чужое без спроса нехорошо, но сегодня у нее есть уважительная причина. Она достает одну, отклеивает стикер, - Будешь? - ставит банку на стол перед Джу, а сама подсаживается на соседний с Дией стул.
Да, бесконечно лавировать между прислуживанием Демократу, отстаиванием звания альфы и собственными интересами — не вариант. О том как сложно в этом мире отстоять свою независимость, право выбирать свой путь она знает не по наслышке. Тоже в свое время была вынуждена сделать выбор и, в принципе, не прогадала. В других бандах ей бы поставили гораздо более жесткие рамки.
- Да, - энергично подхватывает Паркер, - С Крестами проблем не будет точно, я все устрою. Безопасное место отсидеться какое-то время, работа по твоим способностям — все организуем.
Вот с тем, чтобы вытащить кого-то помимо Джу из-под контроля Демократа — уже сложнее. Хотелось бы сохранить все это в тайне от корпоратов, а чем больше людей вовлечено — тем сложнее с секретностью. В идеале вообще никому за пределами этой комнаты не следовало бы знать про их планы. С другой стороны, стая — это сила, с которой стоит считаться. Она может защитить в случае чего, и к какой бы банде Джу ни решила примкнуть, они с большей охотой примут целый отряд опытных сорвиголов, чем ее одну. В общем, есть над чем подумать. Паркер даже пытается представить себе хитрый план, как все это провернуть, включающий инсценировку нападения на логово стаи. Теоретически такое возможно, наверное, но сложно. Дии виднее, сработало бы это или нет.
Паркер делает глоток горячего кофе и тут же чуть не давится им от забавного жеста Джу. Затем с теплотой смотрит на любимую, мягко касается под столом ее коленки. Больше полугода, чего только за это время не случилось. Поиски лекарства от лепры, приступы, которые все еще до чертиков ее пугают, десятки бессонных ночей за исправлением багов в прошивке, вылазки в корпоративную Архитектуру за любыми обрывками данных, что помогли бы Дии. И в то же время, сколько радости они подарили друг другу, сколько нежности и страсти, запасы которых и не думают иссякать. Лучшее время в ее жизни. Паркер не променяла бы эти «больше полугода» ни на что другое.
Это все, конечно, прекрасно, но любоваться на сладкую парочку Джу должно быть еще более неловко, чем обсуждать свои проблемы с корпами. Нужно все-таки как-то ее поддержать, и не на словах, а на деле. Она вытягивает руки по столу, нагибаясь вперед. Почти касается руки Джу, останавливаясь за несколько сантиметров до нее, как бы прося разрешения взяться за ладошку с коготками на пальцах. Могла бы просто сделать это не спрашивая, но обладательница красивых желтых глазок не любит, когда ее трогают, это она уже ясно дала понять.
- Джу… А не хочешь пока пожить у нас? Ну, пока все эти дела не разрешатся.
«У нас». Хотя Диа все еще много времени проводит в Церкви, Паркер всерьез считает свою квартиру их общей. И судя по тому с какой готовностью любимая включилась в поиски возможности помочь Джу, вряд ли она будет против. А там "пока" может и превратиться в "на совсем".

Спокойно попивая кофе, Диа все также холодно рассуждала, практически отрешившись от эмоций. Да, конечно стоило радоваться тому, что она рядом с любимой, у которой всё в порядке, но она была занята разрешением проблем. Потому она взялась под столом за руку Паркер, но это было так, больше поддержанием контакта, чем выражением какой-то явной ласки.

– Так есть выбор – чьей быть. Да и договоренность не на условиях шантажа, - коротко отозвалась Диа на скепсис Джухейны. Понятное дело, что не хочется ни под кого пристраиваться, обрести независимость. Мечты, мечты. Она бы и сама наверно не прочь была бы уйти из Церкви. Но кто ей работу давать будет и соответственно где брать тогда евродоллары. Где прятаться в случае беды, у кого оружие доставать. У кого помощи просить. Принадлежность к Церкви, которая являлась даже близко не самой богатой и влиятельной группировкой Лос-Анжелеса все равно давала слишком много, чтобы отказываться.

– И да и нет. Кресты может и толерантней, но у них нет главного. А значит «бум» будет долгим, пройдет время, прежде чем основная масса клиник и борделей узнают о тебе и сочтут своей, - она глянула вопросительно на Паркер, словно уточняя, не перепутала ли она что-нибудь. Содружество клиник звучит пусть и мило и здорово, но явно это не ситуация, где одного серьезного разговора хватит. Это в случае Синдиката хватило бы одного разговора с Юн Хи и стало бы сразу понятно, впишется Джухейна в азиатский коллектив или нет.

На моменте обсуждения стаи, когда стало понятно, что Джухейна не испытывает желания спасать своих подопечных, Диа приподняла одну бровь, явно не понимая всех деталей. Конечно, это не сказать, что было такой темой, в которую она в принципе хотела бы вникать, социальное взаимодействие мутантов подземки никогда неё не интересовало, она решила лишь уточнить, – когда ты уйдешь они в любом случае будут проблемой. Просто «Демократ» устроит на тебя охоту, как на меня, -   Диа не стала добавлять «как видишь, до сих пор жива» или какие-то еще такие комментарии. Ни к чему ворошить конфликт, который не то, чтобы старый и который может разгореться снова в любой момент.

На внезапном предложении Паркер подселить к ним, Диа вздрогнула. Еще и посмотрела на свою любимую с огромным удивлением. Она сама жила у Паркер не то, чтобы постоянно, нередко оказываясь в убежищах Церкви. Да и их совместное проживание началось только после того как они вместе пожили в подземелье, прячась от корпоратов. И тут бац, внезапно Джухейна, которая с потолка взялась, если вселится, то будет видеться с Паркер куда больше Дии. Представив такую картину, она прямо почувствовала, будто перестанет занимать важную роль в жизни любимой, что её место займет кто-то другой. Это как-то ни в какие ворота не лезет. Против Джу она не имела ничего конкретно против, но одно дело – помочь, пожалеть, хорошо провести вместе время даже. И совсем другое – подселять к себе. Джухейна – не брошенный котенок, а вполне взрослый человек. Благо она тоже оказалась, к счастью, достаточно разумной. Помощь помощью, а они вполне легко могут просто не ужиться. Они действительно друг друга слишком плохо знали.

– Если надо, мы вполне легко можем найти укромное место для жизни, не проверяя, сможем ли мы ужиться вместе. Не говоря уже о том, что Джу, вероятно, не подписывалась жить с рисками быть застреленной мной, когда мной овладеет очередной приступ лепры. Я, кстати да, сегодня опять продырявила стену, - она попыталась выступить голосом разума для Паркер. При этом её губы были плотно сжаты, а взгляд был напряженным. Она чувствовала себя не очень от того, что разрушала сейчас какие-то розовые мечты любимой. Но ей самой было невероятно погано от мысли, будто её оттеснят на второй план в любой момент. Она цеплялась за любовь к Паркер практически как спасительную соломинку, и ей было бы легче просто исчезнуть из её жизни совсем, чем довольствоваться ролью второго плана. Да и представить, что путь, который они прошли за многие недели, будет преодолен кем-то другим за считанные часы, было невыносимо.

Отредактировано Diente (2024-06-22 21:19:58)