Где цифровое сознание, там и цифровые наркотики. На этот раз Церковь Бинарного Змея не отрекается от них, как от мелочного человеческого греха, оскверняющего обитель их божества. Кибернетизированные проповедники поговаривают, что к сингулярности ведут разные пути.
Гершель нет дела ни до теологических вывертов общины, ни до попранной морали. Она на встрече с представителями Синдиката для того, чтобы гарантировать безопасность. Высокой тенью борг замирает за спинами сопровождавших переговорщика техноизуверов. Расфокусированный взгляд, ладонь, лежащая на рукояти полисталиевого меча, закрытая темная одежда, скрывающая множественные аугментации.
За ходом переговоров звездочет следит по возможности. Куда важнее для нее наблюдение за крышей соседнего здания, идеальным место для снайперского гнезда, и отслеживание малейших движений Ху Лун. Союзы на улицах Лост-Анджелеса мимолетны, а удары в спину привычнее восхода солнца. Бой может вспыхнуть в любой момент, и тогда Гершель сделает все, чтобы уровнять счетчик трупов.
Ее разум привычно анализирует факты. Вот свежий ровный шрам на смуглой руке уроженца Гуанси – сайфтех или встроенное оружие? За изрисованной граффити стеной двое – подмога Синдиката или случайные прохожие? А трость в руках Белого Веера – слабость или намеренная провокация?
В плохо осознаваемом порыве, естественном для людей, но чуждом для биокибернетической машины, Гершель присматривается к его лицу. Черты, свойственные европеоидам, нечастым гостям на высоких постах Ху Лун, причудливо смешиваются со смягченными азиатскими. Четвертый звездочет отмечает восточный разрез глаз владельца лаборатории, когда воспоминание о воспоминании настигает ее.
Последний флешбек, отголосок чужого прошлого, переплавленного для утилитарного майнда, Гершель видела в середине прошлого месяца. Все начиналось как тренинг по прямым столкновениям в условиях плотной городской застройки, но завершилось набором несвязных образов. Полустертый розовато-алый дракон на треснутой кружке. Забор из колючей проволоки, утопающий в темных штормовых волнах. Остекленевшие карие глаза, обрамленные темными ресницами.

Вырвавшись из плена памяти, Гершель обнаруживает, что в руки ее собратьев по вере перекочевали накопители, содержащие электронное зелье. Бинарный код, издаваемый их имплантами, малоинформативен и служит ритуальным целям, зато канал связи, к которому подключен нейробок борга, пестрит свежими сообщениями.
Переговоры прошли успешно. Договоренности достигнуты, в кровопролитии нет нужды. Но уйти Гершель не может, цепляясь за смутные образы крепче, чем за свой меч в бою.
Не зная, почему: из нерационального предчувствия или осознание своей частично органической природой – она бросается вперед и рывком преодолевает три с половиной метра. До тех пор, пока синдикатская пушка не упирается ей в затылок.
Недоумение церковников не выразить ни одним кодом. Не говоря уже об участниках Ху Лун. Гершель, тем временем, произносит:
– Запрос: оплачиваемое сотрудничество. Восстановление воспоминаний с помощью химической интоксикации. Цена обсуждается предварительно.
Выпущенный из рук клинок падает на асфальт. Неоновые огни с далекой вывески пляшут на его лезвии.

Отредактировано Herschel (2024-06-13 00:52:51)