Таймер боевого задания неумолимо шёл. Они опаздывали. Первая заминка возникла на необходимости выяснять точное местоположение цели – разведданные оказались ошибочными и пленный криптор находился не просто в другой камере – он был на другом этаже. Вторая заминка возникла на преодолении карантина, подземная база имела возможность полной изоляции этажей друг от друга. Предполагалось, что эта функция будет отключена в виде сетевой атаки. Отключена она не была, приходилось прорезать термитными шашками тяжелые стальные двери. Третья заминка была перед глазами Диенте. Она догадывалась, что криптор лгал им, ни по каким планировкам он точно не вел их наружу. Однако она позволяла ему вести их. В основном, потому что если увидит, что тот заводит их прямо в ловушку, то можно было бы спокойно обнулить его, как предателя, после чего самостоятельно искать выход наружу.

Новые угрозы. Диа идет вразрез со своей напарницей, предпочитая винтовку мечу с пистолетом, совершенно не торопясь вступать в ближний бой. Может, в мирной обстановке она могла быть хоть как-то  произвести оценку методики сестры по культу, но сейчас шла сухая методичная работа у неё самой. «Либератор» рявкает несколько раз, всегда одиночными, каждая пуля находит свою цель. Мыслительный процесс отключается, тело контролируется рефлексами, доведёнными до автоматизма. Видит, как два противника пытаются скрыться в подсобном помещении, тут же швыряет туда следом к ним гранату, оказывается у входа и делает два выстрела, на пару мгновений разминувшись с осколками, вылетевшими из проёма.

Не желающий нормально функционировать криптор, явно пытающийся что-то скачать, вызывает бинарную трель раздражения, после чего Диа отходит ко входу в серверную, держа под прицелом коридор. Бросает косой взгляд на окошка терминала и развернувшуюся сцену, как их брат по вере самым тривиальным образом падает и бьётся затылком. Даже отсюда ей виден терминал, взгляд искусственных глаз вполне прекрасно видит экран с растущим постепенно процессом.

- Не отключай его, -   коротко выдает решение Диа и совершает выстрел. В конце коридора мозги высунувшегося корпората размазываются по стенке кровавым пятном, больше никто вылезать не спешит, но она прекрасно слышит их. Ничего, она готова подождать их. Что делать с криптором, не совсем ясно. Она понимала, что, вероятно, там не совсем банальная перекачка файлов, корпоративные технари не настолько тупы, чтобы просто через частный порт можно было скачать все файлы. Наверняка проделана какая-то операция, которая позволяет отключить защиту. И, вполне может так, если они дёрнут проводок сейчас, то получат только труп со спёкшимися мозгами.

Только вот прогресс закачки завис на 69 процентах, после чего пошел волнами какого-то текста, а дальше замигал огонёк курсора, явно ожидая каких-то команд. Вчитываться, что же именно железка хотела от них, у Дии не было возможности, она дала длинную очередь, после чего добавила выстрелом из подствольного гранатомёта. Корпораты, ринувшиеся было на штурм, ретировались, оставив несколько разнесенных на куски тел валяться на полу.

– Что он там требует, попробуй разобраться, - обратилась она к Гершели, перезаряжая автомат, после чего вновь уходя на позицию. В какой-то момент их все-таки возьмут штурмом и надо унести ноги до этого. Но время на урок начинающего криптора, наверно, у них есть.

Sexualizer (feat. Flash Arnold)
Двусмысленность цифры на экране загрузки Диа оценить не могла, как и её напарница, во многом потому что мозги у неё тоже работали как сухая бездушная машина. Расскажи ей сейчас кто-нибудь анекдот или задал бы вопрос на абстрактную, не связанную с заданием тему – она бы вообще ничего не поняла бы.

При предложении о стимуляторах  Диа задумалась, всё также держа на прицеле коридор. Ей не нужно было рыться в многочисленных подсумках, она наизусть знала, что у неё было и оценивала возможную помощь. Если Гершель понятия не имела, что делать с терминалом и как именно скачать данные, вероятно и сама Диенте ничего не поймёт. На секунду снявшись с позиции, она посмотрела на терминал и убедилась, что ничего не может сказать. Перезапуск каких-то служб, выборочная проверка архивов – вне контекста вся эта информация для неё была абсолютным мусором.

– Эффективность стимуляторов маловероятна. Приготовиться к эвакуации, - заключила Диа. Если брат Матфей получил черепно-мозговую травму, то ввод стимуляторов может легко только усугубить ситуацию, значительно усилив кровоизлияние в мозг и вместо того, чтобы привести криптора в чувство, они его убьют. Потому она достала из подсумка щепку и впихнула  в разъем под ухом пострадавшего собрата. Крайняя мера, но кажущаяся единственной адекватной в данной ситуации. В каком-то смысле программу на щепке можно было считать вредоносной. Перевод всей аугментики в «безопасный режим» так, чтобы та выполняла только самые базовые свои функции, и не могла работать никак, иначе могло спасти Матфею жизнь, если корпораты вселят ему еще каких вирусов. Но вероятно до конца операции он останется в роли овоща.

Прежде чем отсоединить криптора от терминала, Диа метнулась в сторону за стойки дата-центра, унося ноги от преследуемого её шквала пуль, которые прошивали стальные шкафы так, словно они были из бумаги. Да, киборг корпов прямо сейчас её не видел. Но какая ему разница, если ему надо было лишь предположить, где она, после чего направить туда свой пулемет, позволяя скорострельности с четырехзначным числом выстрелов в минуту решить все тактические сложности. Пробив кулаком фальшивый пол, она скрылась от свистящих над её головой снарядов, лёжа в груде проводов, что растекались во все стороны.

Впрочем, решение нашлось куда быстро. По звуку откуда грохотал пулемет, Диа поняла, где именно тот стоит и начала стрелять в ответ снизу туда, где вероятно у корпа были ноги, отдав бинарной трелью Гершель команду атаковать. Выпрыгивая из своего импровизированного окопа, она побежала в сторону, позволяя напарнице разбираться с тяжеловесом. У выхода в коридор она швырнула вперёд себя светошумовую гранату, после чего прошила очередью ослеплённого стрелка. Бросив лишь беглый взгляд на то, как Гершель потрошит корпоратского борга, без оценки жестокости, думая лишь о выполнении задания, она подбежала к Матфею, дёрнула проводок из терминала и закинула на плечо. Умрет ли он или нет – теперь его жизнь была разве что в объятьях Змея и тому решать, как поступить.

– Боевая эффективность будет снижена. Потребуется прикрытие, - констатировала она на бегу, пытаясь оценить их шансы на успешную эвакуацию. Всего боевое столкновение у дата-центра заняло три минуты, сорок семь секунд. Также несколько минут прибавить за то, что они не двигались к точке выхода. Вероятность успеха не велика.

Задания по эскорту, а уж тем более по переноске – не самая любимая разновидность Дии. Ей, конечно, на данный момент, в боевом режиме вообще всё равно, но она не могла не отметить затруднение. Даже с учетом  немалой силы её аугментики, она не могла бегать так же быстро. Не только потому что криптор сколько-то, да весил, вероятно, исхудав в плену, но и потому что центр тяжести был явно сильно смещён. К тому же она не могла уже подставляться под пули. Да, бронированный нагрудник или титановый череп они, вероятно, не пробьют, но вполне легко могут изрешетить её ношу.

Диа бегом следовала за напарницей, держа брата Матфея на плечах, её винтовка болталась на ремнях.  Свободной рукой она стреляла из пистолета, стараясь участвовать в столкновении, пусть даже её эффективность была сильно сниженной. Перед глазами вместе с кровавыми разводами на стенах и вспышками оружейного огня мелькал счетчик выстрелов и сколько у неё осталось магазинов и гранат. И того и другого не очень много.

Ко всему прочему эффективность Гершель падала. Диа заметила несколько попаданий, пусть и не нанесших серьезных повреждений, но явно которых можно было избежать. Она не могла расстраиваться неудачам в этот момент, лишь старалась прикрывать стрельбой из увесистого «Бюллетеня», тяжелые пули которого оставляли рваные раны. Пусть даже им сейчас не приходилось никого уговаривать идти за ними, они все равно отставали от графика. Счётчик светошумовых гранат неумолимо приближался к нулю, количество опций и инструментов, которыми Диа могла решить боевую ситуацию, неуклонно уменьшался.

Подъем по лестничной шахте был тяжелей, чем подъем по лестнице. То время, пока её напарница вскрывала дверь, Диа тратила на то, чтобы ремнями и карабинами намертво привязать к себе брата Матфея. Даже с учётом аугментики, карабканье с таким дополнительным весом было весьма непростым испытанием. Карабкаясь следом за Гершель, она зацепилась с бессознательным телом за балки на первом этаже, смотря снизу вверх на свою напарницу, заготовив пару гранат, на этот раз дымовых.

– Переведи отображение в ИК спектр, - прозвучало вместо пожелания удачи. Стоило Гершель отворить створки лифта на втором этаже, встречая дождь пуль, Диа швырнула туда дымовую гранату. Это всё, чем она могла помочь на данный момент. После этого, выждав несколько секунд, предполагая, что корпораты на первом этаже снимаются с позиций, чтобы принять участие в потасовке на втором, Диа раздвинула створки на первом и, швырнув впереди себя гранату, бросилась бежать кратчайшей дорогой к тому углу здания, до которого могла добраться. Открытая по ней стрельба была, на её счастье, слишком хаотичной, Диа выбила стекло и перемахнула через ограду, заставляя аугментику работать на пределе возможностей. Ни говоря ни слова тому брату, что сидел за рулем фургона, она практически зашвырнула бессознательное тело в кузов, захлопнула дверь и дважды хлопнула по борту. Машина дала по газам, свистя дымящимися покрышками, пока Диа перезаряжала винтовку. Забираясь на ограду, она открыла стрельбу, попутно посылая сигнал Гершель отступать. Сама идея бросить её там казалась настолько противной солдатской сути Дии, что ровным счётом никаких мыслительных процессов по части корректности действий не возникало. Прикрывать, обеспечивая эвакуацию, не оставлять никого позади. Пока все не покинут зону операции или не погибнут.

Конечно свободно сидеть и поливать пулями корпоратов ей особенно никто не давал. Один выстрел явно не самого мелкого калибра чуть не бросил её на землю, оставшись большой вмятиной на нагрудной броневой пластине.  После такого предупреждения Дие пришлось в спешке прятаться за ограду, ища другой способ прикрыть свою напарницу. До этого она смогла кинуть те немногие оставшиеся гранаты, что у неё были, иногда выглядывая с разных точек ограды, чтобы оценить обстановку. Иногда она могла дать быструю беглую очередь, высунувшись из-за ограды, чтобы приструнить тех солдат, которые очень порывались стать героями-спасителями корпорации.

Дальнейшая ситуация выглядела еще более драматично, чем нужно было – надо было дать указание Гершель не пытаться догнать фургон, а уходить другим путём, благо спуск в подземку был относительно недалеко в этом же квартале. Однако Диа не успела и, следуя протоколу прикрытия, понеслась рядом по хорошо простреливаемой открытой дороге. Идея, что она сейчас скроется в каком-то канализационном люке, а Гершель тем временем сляжет от выстрела снайпера была недопустимой. Словно в ответ на её предположения меткая пуля прострелила её напарнице плечо, а затем вторая ударила Диенте в спину, застряв в толстой броне.

Запрыгнув следом за напарницей в машину, она разлеглась на полу, немного расслабившись. Не то, чтобы она слишком доверяла водителю, но пока что тот явно вёз их, следить за тем, не пытаются ли корпораты организовать погоню или застрелить их издалека, не было никакого смысла. Отключившись от всех каналов связи, которые сейчас явно не сообщали ничего полезного, Диа просто тихо слушала рёв мотора и визг покрышек, чувствуя всем телом, как машину болтает на дороге. Бросив кривой взгляд на Гершель, она подумала, что надо как-то будет потом проговорить некоторые вещи о командной работе. Уж неясно, какие были мотивы – желание проявить себя или погибнуть славной смертью, но превышение пределов собственного тела и последующий «отвлекающий маневр» мог обернуться катастрофой. Но видимо этот разговор стоило бы отложить после того, как они совершили визит к резчику и восстановили бы повреждения. В основном чиниться пришлось бы Гершель, Диа получила всего пару попаданий в корпус, который был надёжно прикрыт нагрудником, повреждений, которые привели бы нарушению функциональности, у неё не было. Издержки особенностей ведения схватки – её учили выживать в любых условиях, а не убивать любой ценой.

- У меня не было директивы «бросать соратников ради выполнения миссии», - отозвалась Диа на замечание Гершель, которая, видимо, поняла как-то иначе этот долгий взгляд. Присев рядом, она отвесила несильный щелбан по лбу своей напарнице, – подобная директива крайне недальновидна и нерациональна.

Она знала не понаслышке о том, что многие корпорации, частные армии и криминальные группировки, что пытались из своих боевиков сделать что-то более организованное, чем просто вооруженную орду психов с оружием, вбивали в голову людям директиву «выполнение задания превыше всего». «Демократ» знал, что статистически ставить в приоритет выживание отряда важнее выполнения миссии положительно сказывается на эффективности. Даже если отбросить такое понятие как боевой дух, предполагая, что все солдаты будут с промытыми мозгами, подобная схема куда эффективней просто, потому что если каждый заботится о благополучии своих соратников. Слаженная команда, в которой поддерживают друг друга в моменты слабости и неравных шансов всегда сильней группы одиночек. И осознание, что соратники придут на помощь, заставляет прикладывать больше усилий для выживания и продолжения миссии, когда кажется, что смерть неминуема.

– Тебе явно нужно провести анализ прошедшего задания. Видимо, уже после ремонта. Или в процессе, - критика не была строгой, скорее мягкой, даже дружелюбной. Во всяком случае, из голоса Дии начал пропадать сухой безучастный тон и начинали проступать некоторые человеческие эмоции.

Можно было поспорить и подискутировать на тему того, какие приоритеты правильно расставлять на задании, но Диа этого не особенно хотела. В её понимании, задания от Церкви не являются  центром вселенной и не надо на них фиксироваться как на самой главной в их жизни вещи. Диа даже думала иногда, что возможно когда-нибудь попробует покинуть техноизуверов. Пусть даже они дают ей деньги за работу и дают чем-то заняться. Переход в ряды Крестов, например, пусть и мог показаться прикольным, но на самом деле выглядел как верный способ заржаветь и развалиться от безделья.  Представить себе, что у содружества клиник, которые никто трогать как-то не хочет, будет много работы для убийцы довольно сложно.

От подобных размышлений её отвлекла Гершель, которая все еще рассуждала подобно роботу с сухим канцеляритом. Вероятно, её так научили. Забавно, но эмоции же при этом проступали на её лице, в бликах этих искусственных глаз. В них обеих в сумме органического материала вероятно по массе не хватит даже на маленького ребенка, но они все-таки люди.

– Ага. Также учти, что тут еще важно не только то, «для чего мы спроектированы», - тон Дии обретал все больше красок, разительно отличаясь от того, как она общалась во время задания. И последняя фраза имела весьма явный оттенок иронии, - Также мы люди, у которых есть желания и чаяния. Я бы очень не хотела, чтобы ты там умерла ради криптора, который и так нас чуть не угробил, - с этими словам Диа ту руку, которую Гершель держала в своей хватке, чуть протолкнула вперед и пристроила ей на голову, ласково поглаживая. Понятное дело, с физиологической точки зрения вряд ли это как-то особо приятно, синтетическая рука немного холодная и не то, чтобы особо мягкая, но скорее здесь был важна символичность подобного жеста.

- Да, мы можем разобраться вместе, - отозвалась она. Возможно, она своей заботой и лаской собъет Гершель с толку и та попробует указать на нерациональность подобного поведения, что надо действовать всегда оптимально, пользуясь исключительно холодным расчётом и выстраивая оптимальные алгоритмы. Но ей было всё равно. Диа считала, что имела полное право быть нерациональной, импульсивной, эмоциональной, совершать ошибки и огрехи, потакая своим желаниям. Это её священное право как человека. Потому она могла продолжить себе гладить Гершель, потому что этого хотела и вроде как пока что та не особо упиралась. Разве что приходилось делать паузы на резких ухабах и кочках, а то проявление ласки может случайно превратиться в несильные удары по настрадавшейся на этом задании голове.

– В самом деле? И какую же задумку, и какие цели преследовал твой конструктор, давая тебе возможность рассуждать о таких высоких материях? - она уточнила без тени иронии и издевки. Ей, конечно, было не сильно приятно, когда Гершель буквально тыкала её в больное место. Не то, чтобы Диа могла обидеться, но улыбка пропала с её лица также быстро, как появилась. Несмотря на то, что очевидно, с каким назначением конструировали её тело в «Демократе» и это были весьма объективные непредвзятые наблюдения, человеческая натура Дии протестовала. Она отказывалась считать себя исключительно машиной для убийств, считая, что её жизнь куда более многогранна. Для кого-то она верная подруга, для кого-то опасная сумасшедшая, для кого-то еретичка, а для кое-кого особенного – любимый человек.

Предназначение штука такая, разнится от человека к человеку, да и еще может поменяться по десять раз на дню. Даже более простые вещи, чем люди, могут быть одновременно инструментами, предметами искусства и мусором.

– Назначение, смыслы и намерения – все это тоже нематериально, субъективно, плод социальных конструктов. И что продуктивно, а что непродуктивно – зависит от разума, который оценивает и наблюдает. Другими словами – это просто твое мнение, - Диа немножко осадила Гершель, конечно, чтобы та подумала дважды, прежде чем продолжить тыкать ей пальцами в больные места. Потому что та рассуждала своим сухим бесцветным голосом с таким видом, словно вещала истину в последней инстанции, объективную настолько же, насколько утверждения о том, что небо голубое и трава зеленая. Хотя и эти утверждения являются субъективными оценками, о которых просто договорилось более-менее всё общество.

Правда, продолжать диалог явно не пришлось. Диа начала подмечать, что внимание Гершель ушло куда-то в сторону, та явно замкнулась в себе, впрочем, продолжая держать её руку в своей хватке. Чуть поменяв позу, чтобы собраться, Диенте начала наблюдать и ждать. Она слишком хорошо знала это отрешенное состояние, в которое впадали время от времени многие члены Церкви. В конце концов, киберлепра для них – не проклятье, а благословление, дарованное самим Змеем. Потому она замерла, не издавая ни звука и лишь вздрагивая, когда фургон подпрыгивал на ухабах. Надо было бы как-нибудь предупредить водителя, чтобы вел осторожнее. А то любой случайный триггер мог привести к драке не на жизнь, а на смерть. Диа сама имела склонности стрелять во всё, что движется во время приступов лепры и потому совсем не удивилась, если бы ей пришлось защищаться от Гершель.

Но та, лишь испугавшись каких-то своих миражей и дернувшись, вроде вернулась в реальный мир. Когда отпустили её руку, Диа наконец перестала поглаживать волосы своей напарницы и позволила погладить себя. Густые чёрные непослушные локоны скользили меж синтетических пальцев. Понятно, что Гершель пыталась быть ласковой.

- Правильно, только… - голос Диенты чуть дрогнул и она выскользнула из-под ладошки. Она гнала прочь воспоминания, которые ассоциировались с этим ощущением, боясь, что тоже потеряет связь с реальностью. И это плохо закончится для всех пассажиров этого фургона, – лучше не надо. Я тоже могу случайно забыться, - поджимая губы, она отстранилась. К счастью, фургон, наконец остановился и Диа, не мешкая ни мгновения, выскочила наружу, вытаскивая вместе с собой бессознательного брата.