Если бы не белый фон страницы, открытой на мониторе перед ее закрытыми глазами, она видела бы только темноту. Абсолютно мирную, совершенно неотвлекающую от того шума, что лился в ее уши через наушники, будто толща воды, прорвавшая дамбу. Редкий момент, когда веки были опущены, спина отдыхала, а голова покачивалась в такт ритму, слишком быстрому для того, что Лин слушала обычно. Но сейчас именно это ей и требовалось — нечто, что зарядит ее достаточным количеством энергии, чтобы дотянуть до дома после еще одной смены.
Следить за стойкой и приемной не требовалось. Достаточно было просто почувствовать вибрацию, отдающуюся в ступнях каждый раз, когда дверь открывалась и заходил посетитель. Отдых, который можно было себе позволить сразу перед тем, как развернется ад, обычно начинающийся во время ночных смен. Это сейчас-то было тихо, да.
Днем приходят цивики, обычные жители. И обычно просят простые вещи. Что-то подкрутить, что-то подсмотреть. Где-то обновить. Не проблема, от слова «совсем». Ночью же начинались проблемы. Спустя пару часов после пересменки, обычно. Огнестрельные ранения, выжженные импланты, скачущий пульс, дрожащие руки, дергающиеся веки. Не ее проблема, конечно — сегодня была смена Биза, но длительное ожидание постепенно приводило к мысли, что он задерживается где-то. И где именно, Линда знать не хотела.
Она просто покачивала головой ровно до того момента, когда белый отблеск, пробивающийся сквозь веки до сетчатки, не сменился чуть темным, и тут же заставил ее открыть глаза и сощюрится. На экране монитора высветилось уведомление о сообщении в правом нижнем углу. Клиент мессенджера, что они использовали. Биз.
Сойер набирает воздух в легкие и медленно его откачивает, выпуская через ноздри, и глядя на одну строку, исчезнувшую спустя две секунды, оставляя за собой моргающее оконце в трее.

«Задерживаюсь, минут 30.»

- Ссссука. - тихо выругивается Со, но тут же кладет обе руки на клавиатуру, вызывая окошко, выбивая на нем один за другим символы. Не используя личную перепеску, не влезая в интерфейс.

«Ждать?»

Пауза.

«Потому что я хочу домой свалить; неделя — полное дерьмо;»

Пишет сообщение, о чем говорит несколько точек. Затем еще одно мгновение ожидания — пакет с письмом летит сквозь провода и терминалы к ее рабочей машине, пока на экране не выводится сообщение от того человека, что должен был ее сменить.

«Вали. Закрой на ключ, у меня свои.»

Плечи опускаются сами собой, а пальцы нажимают сочетание клавиш, заставляющее экран, и все сопутствующие мониторы, погаснуть, а затем вывести изображение фрактальной рыбки, плавающей по гладкой черной поверхности.
Ее отпустили. Что в целом было не очень хорошо, учитывая, что клиника будет пустовать.  Но с другой стороны, это была не ее проблема. В иные дни Линда бы осталась, дождалась. Не сегодня. Сегодня с нее хватило работы. Тянущиеся еще с понедельника заказы, от которых хотелось лезть на стену, сделали свое дело, заставляя ее подняться с кресла с таким кряхтением, что, казалось бы, девушка сейчас развалится на части.
Не развалилась. Поправила куртку, что была на плечах, пропихивая в рукава руки. Дернула головой вправо, чувствуя, как позвонки в шее хрустнули, встав на место, и, почувствовав, усталость тянет ее вниз, сначала откинулась назад, а потом согнулась, прежде чем еще раз вздохнуть. Поставить руки на пояс. И бросить взгляд на выход из приемной.

«Да, надо валить, пока не передумал.»

Отредактировано Linda Sawyer (2024-06-05 00:57:02)

Ну, в общем-то, вот и все. На этом день, та его часть, которая заполняла собою больше всего времени, закончилась, стоило Сойер еще раз вдохнуть и выдохнуть, окончательно свыкаясь с мыслью, что на сегодня она - все. В этот раз своеобразный эпилог проходил чуть иначе - не было разговоров, не было какого-то выяснения подробностей или приветствия-прощания. Просто тишина, пока в голове постепенно укреплялась мысль, что, возможно, ей стоит остаться.
Возможно, ей стоит остаться, пока она выключает попеременно экраны на приемном столе. Возможно, ей стоит остаться на эти полчаса, пока она выключает свет в в основном помещении. Возможно, ей стоит остаться - снова думает она, когда проходит ближе к главному входу и запирает его, попутно вглядываясь в темнеющие улицы по ту сторону стеклянной преграды. Возможно... Но за все то время, что Лин собиралась, никто ее не остановил. Ни какой-нибудь парень со срочной проблемой или проститутка с барахлящим имплантом. Никто. Лос Анджелес был абсолютно глух к ее немой просьбе задержать ее, и когда Со вышла через черный вход, засунула руки в карманы и запрокинула голову, вглядываясь в небо, звезды на котором нельзя было увидеть из-за всех этих огней большого города, она....
Она застыла.
Неприятный момент, один из неприятных.
Странный переход от того состояния, когда ты стремишься к чему-то, а потом резко перестаешь. Она стремилась к тому, чтобы свалить с работы, но сейчас, стоя и пялясь, запрокинув голову, понимала, что стремиться так-то не к чему. Ее ждет автобус или сабвей, потом поход до дома, потом еще какая-нибудь фигня. Что-то, что протянет ее существование до конца вечера, а потом надо будет спать, просыпаться и по новой. В моменты дня это не так сильно чувствовалось - странная бессмысленность происходящего - но стоило Линде попасть на переход, от одного состояния к другому, то...
Ее выводит из забытия оповещение. То, что было видно лишь ей. Крохотный огонек на левом глазу, что мерцал. И заставлял обратить на себя внимание. Для него достаточно было мысли, чтобы расправить перед глазами пелену. Точнее, перед одним глазом - второй пришлось закрыть, в итоге делая из Со какую-то чудачку, что прицеливалась в вечереющее небо.
"Не сложно будет заскочить в магазин и прикупить к ужину кое-чего? Помид-"
Она мгновенно моргает снова, второй глаз открывается. Вдох. Выдох.
Впадлу. Как же впадлу. Как же ей не хочется. Даже не столько идти в магазин, сколько... Думать.Ей не хотелось думать о том, что ей надо покупать, чтобы это зашло Заку.

Они достаточно давно живут вдвоем. Линда и Зак. Не девушка и парень, а просто живущие два человека. Которые что-то делали. Потому что денег было проще собрать, если был кто-то рядом и собирал половину ренты. Со своими странностями, со своими конфликтами, но, по крайней мере, Сойер могла сказать, что тот держал свое слово в те моменты, когда это было нужно. А она держала свое.

Ну, кроме вот этих вот моментов.

>"Ои. Накидаешь мне список? Если я сейчас буду думать над салатом, то у меня мозг взорвется."

Снова моргает. Ей не надо было ничего набивать, слова сами возникали на облачке чуть ниже того, в котором было сообщение ее соквартирника.

Вот она, цель. Вот оно, что-то, к чему надо стремиться. Теперь - к магазину. Одно упоминание заставляет ее чуть нахмуриться и опустить голову обратно к дерьмовейшей улице и подворотне, из которой Со направилась, но на третьем шаге чуть притормозила...

>"Брейк. Предложение. Может, вместе сходим? Мне минут тридцать до дома добираться."

И шаг возобновляется. Она идет. Теперь торопится. Быстрее, но не бегом. Заметно быстрее. Уже вытаскивая руки из карманов, чтобы при ходьбе ими можно было качать, что позволяло ускориться еще немного. Она торопится...

Хватило одной строки. Все то же сообщение, что высветилось поверх проплывающего за окном города, двигающегося в сторону, противоположную автобусу, заставило Линду если не выдохнуть, то по крайней мере почувствовать, что часть веса, давящего на плечи, исчезла. Трудно было сказать, почему. Наверное, ей просто не хотелось заниматься этим всем в одиночку. Наверное, дело было даже не в покупках, не в том, что нужно было думать, а в том, что ей не хотелось это делать одной.
Да, конечно, она была утомлена. Достаточно, чтобы прямо сейчас лечь на кровать и как минимум минут десять просто провести в забытии. Смены, проведенные в одиночестве, имеют такое свойство. Течение времени заменяется настолько, что несколько рабочих часов кажутся вечностью. После вечности очень трудно возвращаться обратно. Свести на нет трудность можно было разве что с помощью кого либо, и Сойер прекрасно знала, какой ленивой она бывает, если живет одна.

Биз часто отлучался, стоило ей подрасти. Его дела, его жизнь, конечно. Не то чтобы они были связаны по крови, но с ее возрастом что-то изменилось. Возможно, просто стало больше левой работы, или же он избегал ее сознательно. В любом случае, она проводила много времени дома, в одиночестве.
До того момента, как не смогла позволить себе свое жилье.

В конце концов, пейзаж сменился. Сколько ей потребовалось? Минут 15? Еще несколько минут на ожидание. Теперь - несколько минут от остановки, пешком, мимо высоких домов, куда выше, чем возле ЧопШопа. И чище. Из одного района в другой, хотя и смена не казалась такой уж резкой. Напротив, она была постепенной, просто в какой-то момент что-то в голове Со щелкнуло, и она поняла, что это та часть знакомого маршрута, в которой ей надо повернуть голову к выходу и примерно прикинуть, стоит ли ей пробиваться через толпу.
Спойлер, нет, не стоит. Пустой автобус, тем более под вечер.
Шаг за шагом, наполовину в себе, наполовину следя за дорогой, и с ритмичным дуэтом виолончели и гитары, поставленным на повтор. Что-то эмоциональное, заставляющее либо думать о безнадежности происходящего, либо не думать ни о чем. И по мере того, как опущенный взгляд вел девушку сквозь улицы, та все глубже и глубже погружалась в это "ни о чем". Вязкая пустота вместо мыслей и единственная четкая точка в виде продуктового, который должен был оказаться где-то перед ней спустя несколько поворотов. И еще один шаг.
И еще один. Метр за метром.
Пока сквозь наушники - массивные, закрывающие уши полностью специально от различных шумов - не пронеслась реплика. Крик. Заставивший Лин остановиться. Встать. И дернуться, стоило красноватому пятну вылететь из-за угла, за который ей как раз надо было зайти. И разве что не подпрыгнуть.
Медитативность выбило из головы, словно пулю из патрона, стоило молоточку ударить по заднице.
Напугал. Говорил, и только спустя несколько секунд шокированное лицо Со чуть расслабилось, и та аккуратно, придерживая оба динамика, сняла наушники и оставила их на шее, превращая предмет техники в странноватый аксессуар.
- Падна, если ты на свиданках так же вылетаешь, тогда ясно, почему у тебя нет сучек. - начала было она, но чуть подрагивающий голос предавал ее достаточно, чтобы подобные фразы звучали меньше как оскорбление, и больше как попытку в подкол. Не невинный, но явно имевший недостаточно силы или заинтересованности со стороны Сойер, и так борящейся с усталостью, а теперь, сняв наушники, встретившейся напрямую с осознанием.
"Мне надо прилечь."
На Зака взирала очень уставшая девушка. Чуть нахмуренная, хотя за круглыми очками ее взгляд и прятался немного. но скрыть окончательно ощущение, что она на последних каплях топливо, можно было прощупать. Чуть опущенные плечи, слегка прикрытые веки, отсутствие улыбки или какой-то натянутости, лишь немного развеявшееся, стоило резчице засунуть руки в карманы куртки и взглянуть на рогатенького.
- Извиняй. Я вообще сейчас не в состоянии, похоже. Мы в маркет же? - тут же пытаясь замазать извинениями свою предыдущую реплику, добавляет девица и все с тем же усталым взглядом смотрит в сторону поворота, за которым им надо было выйти на улочку с магазинчиком, в котором и надо было добыть продуктов. Потом, кровью и заработанными денюжками. Ладно, только денюжками. Которые, впрочем, как раз и были аналогом пота и крови.

Снятые наушники принесли с собой довольно много тишины. Не той, что была абсолютной, вызывающей в себе удары сердца и пульсацию вен. Нет, скорее, это была тишина города, та самая, которая тишиной толком не была, а скорее напоминала заботливый шум, иногда прерывающийся вскриками или воплями откуда-то издалека. Гул машин, шорох разговоров, мелькающие огни, топот ботинок, сапог, сандалей, кедов. Непрекращающийся монолит, исписанный настолько подробно, что, вглядись в него, можно было бы распознать отдельные узоры - звуки и тихие места - но в общем и целом он был настолько похож на сборную солянку из различных звучаний, что воспринимался одной большой стеной, нависающей над тобою.
И это напрягало.
Настолько, что Лин даже подумала о том, чтобы надеть наушники обратно, только вот жизнерадостность Зака этого не позволила. Уставшая сутулая спина и руки в карманах. Полуопущенные веки, спрятавшиеся за очками и медленное передвижение вслед за мелькающим красным пятном впереди, пока ноги не заставили себя разогнаться и донесли Линду до той же скорости, что была у ее партнера.

Шумы истощились, стоило им зайти внутрь.
"Маркет" был той штукой, которая поставляла еду. И делала это в стерильно-белых тонах и спокойной музыке. Еще одна сеть, поддерживаемая в нормальном виде для того, чтобы как можно больше людей забредало сюда. Дело было, правда, не в белом, нет. Просто это был самый дешевый из магазинов. которые предлагали то, что нужно было Заку. И Линде. Она не забредала в эти места до того момента, пока не стала жить с рыжим. Его идея была питаться "Лучше". И он это делать умел.
Обычно убегая куда-то вглубь, пока Сойер оставалась сама брести между полок.

Ощущение непонятности и не своего места.

Тем не менее, даже брошенной, ей было вполне неплохо. Наверное, даже лучше, чем в паре, потому как сейчас мозг, даже напичканный электроникой, отказывался работать. Ряды товаров проходили мимо, пока та передвигала ноги с одной кафельной плитки на другую, ровно до момента, пока не оказалась неподалеку от кассы. Туда было еще рано. Безразличный взгляд ловко подменил плетующиеся ноги и начал вводить в серое вещество один за другим образ того, что было на прилавках неподалеку от скучающего клерка.
Холодильник со скидочными банками. Жвачка. Пачки товаров, на которые тоже скидка. Последняя попытка заинтересовать ее, заставив потратить больше, чем надо. И, судя по тому, что взгляд задержался, попытка удачная.
Она смотрел на банку. Она знала, что внутри - зеленый узор на черном фоне. Кислотно-яркий, прямо как содержимое, светящийся в темноте. Хотя бы то, что было внутри, не светилось. И при взгляде на нее, Лин четко думала, что ей это нужно. Но если она это выпьет, то не уснет. По крайней мере не в то время, которое ей нужно было. Значит, брать эту штуку - не вариант? Нет, очень даже вариант.
Она думат.
А потом дергается. Поворачивает голову. Красное пятно двигается, тут же выбивая ее из цепи размышлений о здоровье, химии и энергетиках, но позволяя на кассе купить еще одну пачку стимов, подменив жидкость дымоподобной воздушной субстанцией, с которой в кармане она и покидает мир белизны и еле заметной мелодии.
В шум.
- Пст. Эй, падна, держи. - заставляет ее повернуть голову. Заставляет опустить взгляд. Заставляет задуматься.
Газировка. Взять ее. Задумчиво оставить в руке. – Хочешь, можешь сейчас глотнуть. Или можем подождать до дома. Как хочешь?
Она смотрит на закрученную бутылку. Потом, как во сне, смотрит уже на Зака. На губах широкая улыбка.
- Спасибо, что разрешаешь, папочка. - со слишком довольной лыбой отвечает Лин, по ее мнению крайне отчетливо подчеркивая абсурдность слов о "можешь", что, впрочем, не мешает ей открутить крышку и тут же сделать глоток.
Режущая жидкость бледно-зеленого цвета заполняет рот, тут же проваливаясь дальше. Слегка обжигая. Но тут же сбавляя обороты.
Сбавить обороты, да.
- Спасибо. - отвечает она снова, теперь уже в той же манере, что и обычно. "Обычно". Травануть шутку, потом выдать нормальную реакцию. Не удавалось по-другому. Наверное, потому что она была не в своей тарелке.
Не своей тарелке шла по улице. Не в своей тарелке ощущала, что кто-то идет рядом. Не в своей тарелке, пока отвечала. Невпопад и начиная обычно все с тех же шуточек.
Пока шутки  не закончились, а на одном из шагов Лин остановилась, стоило ей услышать меню.
- Э.... - начала было она, потом поняла, что у нее на языке грубость. Начинать с грубостей не надо.
Зак готовил. По сравнению с Лин, сэндвичи и быстропакеты разогреваемой жратвы, что были на ее совести, не вписывались. Но Зак дома бывал не всегда. Если бывал и делал нечто подобное, это означало два варианта.
Первый подразумевал успехи на работе. Второй подразумевал то, о чем Лин подумала первым делом.
- Стоп. - остановилась теперь полностью Линда, согнув в локте руку, что держала бутылку с лимонадом и оттопырив указательный палец, что теперь направлял ноготь в сторону рыжего паренька - Ты кого-то пригласил? -
Она бросает этот вопрос в пустоту, не успев дождаться ответа. Тут же сгибает указательный, отпускает большой и указывает им в сторону.
- Чел, если ты ждешь кого-то, так и скажи, я погуляю. - В ее голове сценарий.
Зак пишет ей. Просит помочь с продуктами. Лин навязывается. Зак готовит ужин не столько для себя и нее. Нет, для себя и "кого-то еще". Кого-то, с кем пока не надо знакомиться Сойер. Она тут лишняя. И она знает, что Хоффманн та еще булочка с корицей. Поэтому задает вопрос так прямо, как только может.
Потому что "нормальную еду", если Лин и готовила в своей жизни, то только в тех случаях, когда ждала кого-то.
Особенного.
Линда Сойер не была для Зака Хоффманна кем-то особенным. Линда Сойер была в этом абсолютно уверена.
Еще она была уверена в том, что это был тот момент, когда можно не придуриваться, что братаны (а точнее сеструни) в данном случае важнее сучек.